Протоиерей Павел Великанов: «Через детский опыт мы воспринимаем не только окружающий мир, но и Бога»

14 декабря 2018 года в Дубну по приглашению Дубненско-Талдомского благочиния прибыл кандидат богословия, доцент Московской духовной академии протоиерей Павел Великанов. После торжественной части собрания, посвященного закрытию XVI городских Рождественских образовательных чтений «Молодежь: свобода и ответственность» он провел беседу о том, как влияют внутрисемейные отношения на отношения человека с Богом.

Беседу священник начал с рассказа о встрече с женщиной, выросшей в приемной семье. В трехмесячном возрасте мать оставила её в булочной, приколов к пеленке записку с именем Анастасия. Анастасия поведала священнику о драме своей жизни – приемный отец пил, приемная мать била – и пожаловалась, что не может назвать Божию Матерь, «матерью», потому что в её жизни не было такого опыта. И попросила отца Павла помолиться о том, чтобы её сердце стало отзываться на слово мать…

Далее священник Павел Великанов продолжил:

«Размышляя над этой драмой, я задумался над тем, что у каждого из нас есть определенный детский опыт, и он заквашивает во многом наше восприятие жизни в будущем. Через этот опыт мы воспринимаем не только окружающий мир, отношения друг с другом, но и Бога. Я хотел бы вместе с вами поразмышлять, от чего зависит восприятие Бога, от какого детского опыта? И посмотреть в сторону популярного направления психотерапии транзактного анализа Эрика Берна.

С его точки зрения, в каждом человеке существуют три проявления эго: это родитель, ребенок и взрослый. Взрослый в системе Эрика наделяется двумя основными  функциями: родитель контролирующий и родитель опекающий. Контролирующий родитель управляет, держит руку на пульсе, его мнение не допускает никаких вариантов. Родитель опекающий – это тот, кто занимается обеспечением: дает душевную теплоту, поддержку, вдохновение. В своих крайних проявлениях родитель контролирующий превращается в тоталитарного диктатора, а родитель опекающий – это  удушающая своей опекой, вечно тревожащаяся, заботящаяся мамаша, которая будет звонить своему ребенку каждые 15 минут, даже если ребенку уже за 60 лет. На эту тему есть стишок-порошок: «Я не из типов, что, как слизни, Прилипли к женам и домам. Я вольный волк, бунтарь по жизни! Ведь правда, мам?» В нормальной семье функции контроля и опеки распределяются между отцом и матерью, но в ситуации с семьей неполной, всё, как правило, может нарушиться.

А как это будет проецироваться на наши отношения с Богом? Наиболее ярко идеал отцовства показан Спасителем в притче о блудном сыне (Лк.15:11-32). Отцовская любовь – это, прежде всего, свобода и защищённость. Отец не препятствует уходу сына и не отказывает ему отдать наследство – и в то же время последнее прибежище, куда возвращается сын – это отчий дом. Позиция отца по отношению к сыну – это позиция полного доверия и предельного риска: ведь сын на самом деле мог погибнуть. В этом странном поступке отца проявляется высшее качество безусловной Божественной любви: уважение к праву другого быть таким, каким он хочет и даже быть совсем плохим. Это всё – не внутрисемейные отношения, а  отношения человека с Богом.

Если резюмировать специфику новозаветного отцовства, оно противоположно модели отношений между рабом и господином. Всё новозаветное сыновство – это отец и сын. Чем отличаются отношения отца - сына от отношений господина - раба? Во-первых, отец и сын находятся в общении диалога. Там нет формата «я сказал – ты сделал», как это имеется в отношениях между рабом и господином. Доступность, заинтересованность, включенность в жизнь сына. Отец – прибежище сына, а не угроза, отец не бросает сына, даже если он становится обузой. А нефункциональный раб господину не нужен. И самое важное, сын может не соглашаться с отцом, а иногда  может сильно его расстроить, сделать ему больно, но это не будет означать, что сын его не любит. Раб не может противоречить или расстраивать своего хозяина. Противоположная отцовству позиция собственничества – это  позиция владения и управления. При этом неважно, как она будет осуществляться: путем диктата или обволакивающей, всеобъемлющей мягкой гиперопеки.

Апостол Павел обращается к Галатам как к своим детям, которых он «снова рожает в муках, пока не будет изображён в них Христос!» (Гал. ). Это очень сильный образ: ведь по сей день, несмотря на всё развитие медицинских технологий, любая забеременевшая женщина понимает – это может стоить ей жизни, но она идёт на риск ради блага ребёнка.

«Собственничество» как доминирующая модель отношений между родителем и ребёнком приводит к тому, что и окружающий мир, и Бог будут восприниматься через определённую призму.

Только «собственник» имеет право решать, что хорошо, а что – плохо. Он по определению не может ошибаться; любое сомнение в непогрешимости – это угроза для авторитета и жёстко пресекается на корню.

Только ребёнок несёт ответственность за то, что родитель гневается, раздражается, «выходит из себя». Почему – смотри предыдущий пункт. Таким образом воспитывается острое чувство вины за негативные состояния «старшего» и через это открываются безграничные возможности для манипулирования. Ребенок боится нарушить указания «высшего» только потому, что не хочет снова чувствовать себя виновным в его гневе.

Если смотреть с позиции «собственника», то любовь – это обязанность, а не возможность. И прежде всего это обязанность низших по отношению к высшим. Поэтому любовь можно требовать. А вот ответное благорасположение – «сверху вниз» – необходимо заслужить, оно не может быть дано «на вырост», без каких бы то ни было условий.

В идеале ребёнок как самостоятельная личность должен быть упразднён и превращён в послушное существо, реализующее «родительский проект», а не как личность, которая гармонично развивается в соответствии со своей природой.  И последнее, в собственнических отношениях невозможно определить границы личности. Сын или дочь неотделимы от родителей, накрепко «приколочены» к ним всеми доступными способами, в том числе и финансово.

Насколько опасна такая «собственническая» авторитарная модель отношений, хорошо показал психологический эксперимент Рона Джонсона «Третья волна». Это произошло в 1967 году в  Калифорнии, в небольшой школе, где во время урока истории о Второй мировой войне ученики не поверили учителю, что нацисты были самыми обыкновенными людьми. Тогда Джонсон решил устроить эксперимент.

На следующий день он попросил всех прийти в белых рубашках. Объяснил силу дисциплины и установил жёсткий распорядок в классе. Школьникам «игра» понравилась, они охотно стали выполнять приказы. На следующий день он объяснил силу «общности». Ученики дружно скандировали: «Сила в дисциплине, сила в общности». У них появился некий отличительный жест – «салют Третьей волны», которым теперь они должны были приветствовать друг друга.

Еще через день у них появились свои «доносчики» и свои «каратели». Одним словом, вы можете посмотреть фильм «Эксперимент 2: Третья волна», где прекрасно описано, как все происходило.

Результат эксперимента оказался шокирующим и для детей, и для преподавателя, и для администрации. Никто не мог ожидать, что всё закончится так драматично. Не встретив практически никакого сопротивления, Джонсон за одну неделю смог создать реально работающий аналог Третьего рейха – объединения людей вокруг утопической идеи, ради которой люди были готовы стать безропотными винтиками, с готовностью переступая через любые законы.

Это был не единственный эксперимент, который заставил учёных серьезно задуматься: оказывается, в человеке нет надёжного иммунитета к системе подавления. Человеку легче стать подневольным рабом и переложить свою ответственность на Господина,  чем воспитывать в себе подлинные Сыновство и Отцовство. Божественный дар свободы и личной ответственности на самом деле оказывается бременем, которое с готовностью сбрасывается, как только появляется возможность.

Геронда афонского монастыря Симонопетра архимандрит Эмилиан (Вафидис) пишет: «В христианской жизни нет никаких «нужно». «Нужно» – это умственное заключение… Слово «нужно» не трогает, не волнует. Слово «нужно» даёт ощущение рабства, отбивает желание продвигаться вперед. Слово «нужно» не приводит к Богу. Слово «нужно» относится к человеческой воле, к человеческому намерению, которое, как мы все знаем, хрупко. Нет никакого «нужно». Поэтому я не могу ответить на вопрос: «Что нужно теперь делать?» Пускай душа движется навстречу к Богу, опираясь на свои наблюдения и ощущения».

После беседы протоиерей Павел Великанов пожелал, чтобы у детей родителей, собравшихся на эту беседу, был собственный опыт Божественной любви.

 

Подготовила Светлана Козлова
Фото священника Романа Волощенко